Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Почему полицейские избивают людей на митингах? Разбор психолога». Если у Вас нет времени на чтение или статья не полностью решает Вашу проблему, можете получить онлайн консультацию квалифицированного юриста в форме ниже.
Нам говорят: а чего вы хотите? Что полиция, что милиция — это срез общества. В неблагополучном обществе не может быть абсолютно здоровой системы правопорядка. Но ровно теми же словами оправдывали евсюковский и прочий беспредел и год, и два года назад. И разве не в интересах оздоровления этой системы целый год проводили её дорогостоящую реформу с переименованием, переодеванием, переаттестацией, резким повышением денежного довольствия и т. д.? А ведь на реформу МВД было выделено 217 млрд руб. И что, всё напрасно? «Реформа ОВД провалилась, — заявил «АиФ» генерал-майор Владимир Овчинский, экс-глава российского бюро Интерпола. — Министр отрапортовал о сокращении на 40% подразделений по всей стране. Фактически это привело к тому, что жителям отдалённых областей перекрыли доступ к правосудию. Разрекламированная аттестация в большинстве низовых подразделений проводилась заочно. Не произошло чистки ведомства от коррупционеров, насильников, алкоголиков, наркоманов, психопатов и т. д. Тотальное сокращение оперативного состава привело к тому, что некому стало расследовать дела и ловить преступников».
В законодательстве имеется четкая статья, которая говорит о применении насилия должностными лицами. Это статья 268 Уголовного кодекса Российской Федерации. В ней три части:
- Часть первая рассказывает о значительном превышении полномочий сотрудника, повлекшем нарушение чьих – либо прав или законных интересов;
- Часть вторая рассматривает то же самое правонарушение, но совершенное лицами, занимающими государственные должности или должность в органах самоуправления;
- Часть третья рассказывает о превышении полномочий должностным лицом, повлекшем ущерб здоровью, значительное нарушение прав и свобод, а так же превышение полномочий с использованием оружия.
Избиение в полиции как раз попадает под третью часть данной статьи. Наказание за это нарушение предусмотрено только одно: от трех до десяти лет лишения свободы, а так же лишение возможности занимать определенные должности в течение трех лет. При этом применение силы должно быть веско обоснованным.
Стоит отметить одну важную деталь – тяжесть наказания определяется двумя факторами: тяжестью нанесенного вреда и наличием отягчающих обстоятельств. Существует три степени тяжести вреда:
- Легкий. Тяжелых последствий для здоровья нет, как и долгосрочных последствий для организма. Ущерб организму пропадает в срок, не превышающий 20 дней;
- Средний. Имеются либо тяжелые повреждения, которые быстро пропадают, либо менее значительные повреждения, которые либо долго дают о себе знать, либо ухудшают общее состояние здоровья потерпевшего;
- Тяжелый. Наблюдаются крайне тяжелые повреждения, создающие угрозу жизни, либо повреждения, которые приводят к длительной потере трудоспособности, инвалидности или иным тяжелым постоянным последствиям для организма.
Квалификация преступления
Если у сотрудника правоохранительных органов не было веских оснований для применения силы в отношении гражданина, то подобное деяние будет квалифицировано по статье 286 УК. Преступления подобного характера разделают на две категории:
- Обычное. Характеризуются действиями превышающие полномочия полицейского, которые нарушающие законные права и интересы граждан.
- С отягчающими обстоятельствами.
Если полицейские избили гражданина при следующих обстоятельствах:
- Высказывание угрозы применения физической силы.
- Использование специальных средств или оружия.
- Нанесение тяжких телесных повреждений.
Если по отношению к гражданину полицейский применил физическую силу, но тяжелых увечий не нанес и отсутствует характеристика отягчающего обстоятельства, то правонарушителю будет предъявлено обвинение в превышении служебных полномочий.
Почему люди идут работать в МВД
По указу президента России, в органах внутренних дел могут работать до 894 тысяч человек, то есть один полицейский на 160 человек. Это вдвое больше, чем в США: там один полицейский приходится на 358 гражданских.
В ряды российского ОМОНа — особого подразделения полиции — к 2014 году вступили 25 тысяч человек. С 2016 года данные о численности и структуре ОМОНа скрыты — теперь это государственная тайна под грифом «Секретно».
Дарья Турченкова, бывший психолог МВД с 13-летним стажем, рассказала «Утопии» о ключевых факторах, которые приводят людей в полицию. Первый — семейная традиция. По ее словам, пример родителя, служащего в органах, актуален до сих пор, хотя порой старшие, наоборот, отговаривают от службы. Второй — возможность сразу трудоустроиться по специальности после окончания профильного вуза.
В начале службы среднестатистический сотрудник полиции получает 40 тысяч рублей в месяц. С повышением звания (лейтенант, майор, полковник, генерал) и увеличением стажа службы и выслуги лет увеличивается и зарплата. Кроме того, сотрудники получают надбавки за сложность выполняемого задания. Например, за разгон митингов на Болотной площади в Москве в декабре 2011 года оклады сотрудникам ОМОН увеличили на треть.
Также сотрудники полиции получают дополнительные льготы от государства: премии до 25% от основного оклада, выплаты за заслуги до 40% от основного оклада, ежеквартальные и разовые премии. Их обеспечивают пропиской, жильем и социальными льготами, бесплатной страховкой, медицинской помощью. Сотрудникам и их семьям полностью оплачивают аренду жилья и частично — отпуска. Отпуск у них также длиннее среднего — от 38 до 53 дней в год, вместо среднестатистических 28.
«У нас многие хотели пойти в ОМОН, — рассказывает Марк. — Для ребят, особенно из регионов, деньги платили довольно большие, но там действительно сложный отбор. Туда лохов не берут: нужно быть два метра ростом, отбитым наглухо и с той идеологией, которая им нужна. В ОМОН ищут людей, которые могут пойти и ни за что избить других людей, а таких так просто не найти».
Почему люди идут работать в МВД
По указу президента России, в органах внутренних дел могут работать до 894 тысяч человек, то есть один полицейский на 160 человек. Это вдвое больше, чем в США: там один полицейский приходится на 358 гражданских.
В ряды российского ОМОНа — особого подразделения полиции — к 2014 году вступили 25 тысяч человек. С 2016 года данные о численности и структуре ОМОНа скрыты — теперь это государственная тайна под грифом «Секретно».
Дарья Турченкова, бывший психолог МВД с 13-летним стажем, рассказала «Утопии» о ключевых факторах, которые приводят людей в полицию. Первый — семейная традиция. По ее словам, пример родителя, служащего в органах, актуален до сих пор, хотя порой старшие, наоборот, отговаривают от службы. Второй — возможность сразу трудоустроиться по специальности после окончания профильного вуза.
В начале службы среднестатистический сотрудник полиции получает 40 тысяч рублей в месяц. С повышением звания (лейтенант, майор, полковник, генерал) и увеличением стажа службы и выслуги лет увеличивается и зарплата. Кроме того, сотрудники получают надбавки за сложность выполняемого задания. Например, за разгон митингов на Болотной площади в Москве в декабре 2011 года оклады сотрудникам ОМОН увеличили на треть.
Также сотрудники полиции получают дополнительные льготы от государства: премии до 25% от основного оклада, выплаты за заслуги до 40% от основного оклада, ежеквартальные и разовые премии. Их обеспечивают пропиской, жильем и социальными льготами, бесплатной страховкой, медицинской помощью. Сотрудникам и их семьям полностью оплачивают аренду жилья и частично — отпуска. Отпуск у них также длиннее среднего — от 38 до 53 дней в год, вместо среднестатистических 28.
«У нас многие хотели пойти в ОМОН, — рассказывает Марк. — Для ребят, особенно из регионов, деньги платили довольно большие, но там действительно сложный отбор. Туда лохов не берут: нужно быть два метра ростом, отбитым наглухо и с той идеологией, которая им нужна. В ОМОН ищут людей, которые могут пойти и ни за что избить других людей, а таких так просто не найти».
Cначала выбирают самых шумных
— Что вы конкретно делали на последних митингах?
— У нас группа конвоирования.
— То есть вам приводят человека, которого надо отправить в автозак?
— Да, только это не автозак. Это называется спецавтомобиль. В автозаках перевозят заключенных, он внутри совсем уныло выглядит, а это внутри как обычный автобус.
— Только с решетками.
— Да, с решетками от тех, кто любит стекла бить, хулиганить.
— Общаетесь ли с задержанными? Как они себя ведут?
— Нет, не общаюсь. А они снимают на телефон, любят читать, что сотрудник полиции обязан сделать при подходе к гражданам. Кричат, орут. Кто-то вылезти пытается.
— Сами вы выбираете, кого задерживать?
— Нет. У каждого своя работа, это довольно сложная схема — работа на массовых мероприятиях, демонстрациях.
— А как выбирают для задержания?
— Сначала выбирают самых шумных, тех, кто кричит, бросается на полицию, создает очаги. Если вы придете на митинг с палкой и начнете бить по щитам сотрудникам, вас задержат сразу.
— Хорошо, шумных задержали, дальше что? Имеет ли смысл задерживать еще кого-то?
— Так их всех и не забирают, их просто рассеивают.
— Есть какая-то разнарядка – столько-то задержать?
— Нет, такого нет. Просто надо изъять тех, кто представляет какую-то опасность для граждан или сотрудников полиции.
— Как тогда объяснить, что люди были просто задержаны, когда стояли, шли по улице, ничего опасного для других не делали?
— Это они вам рассказали? Я склонен не верить этим рассказам. Обычно сначала сотрудники предлагают куда-то отойти. Очень распространенный ответ: «Я свободная личность, я пойду тут, где хочу». После этого уже задерживают. А люди сами эти истории рассказывают. Если верить этим историям, кого у нас задержали законно?
— А кого законно задерживать?
— Да всех участников этих митингов! Они нарушают административный кодекс. Людям неоднократно предлагают расходиться, им говорят, что мероприятие незаконно. Но они же не расходятся.
Это просто наша работа
— Многие люди уверены, что без причины никого не бьют, и все, к кому была применена сила, это заслужили? Согласны с этим?
— Я в своей практике не встречал, чтобы из садистских побуждений полицейские кого-то били.
— Как считаете, среди ваших сослуживцев, товарищей есть по-настоящему жесткие, несдержанные люди, которые в полицию пошли специально, чтобы проявлять власть, насилие?
— В этой сфере люди все довольно жесткие и резкие. Но чтобы власть проявить — нет. Не знаю, как полицейские в низовых структурах могут проявить власть. Гонять кого-то? Я таких не встречал. Они долго в полиции не задерживаются, кто пришел сюда за этим.
— А что происходит, если человек пришел за этим?
— Это осуждается — ведь он тоже работает с людьми. Его банально могут посадить. У нас тоже работает УСБ, граждане активно пишут жалобы.
— Почему вы сами пошли в полицию? Работа вам нравится?
— Это была середина 2000-х годов, тогда здесь платили зарплату. Работа нравится, но сложнее сказать, что именно нравится. Просто она интересная. Общение с разными людьми. Правда, мир стал более резким, однозначным. Иногда кажется, что вокруг больше наркоманов, убийц и насильников, но я понимаю, что это специфика работы в полиции. Если даже таких людей один процент — я вижу этот один процент на работе постоянно, это профдеформация.
— Когда вы видите митингующих — что о них думаете?
— Да ничего я о них не думаю уже давно. Это обычная работа. Будут это за власть митингующие, будут это фанаты-митингующие — это люди, которые собрались толпой. Здесь им находиться не разрешается. Если это законный митинг, то это люди, которые выражают свои требования.
— А если незаконный? Что думаете об идее согласовывать все акции? Что делать, если не согласуют?
— У нас есть федеральный закон, который это разрешает. И есть тысяча других способов что-то выразить. Есть социальные сети, есть YouTube. Есть много чего, где тебя услышат. Выходить и перекрывать дороги хочет, может, один процент, а другим людям, например, это не нравится. У нас на Новый год кому-то нравится, что фейерверки, кому-то не нравится. За кого мы должны быть?
— Что еще должны знать о полиции люди, которые идут на митинг?
— Это просто наша работа. Точка.
Полиция на митингах. «Ударить по голове, и то неправильно»
[Инструкции для сотрудников полиции по работе на массовых акциях] есть, но они, к сожалению, не описывают тактику действия, а описывают общие правила. Какие должны быть группы, какая группа за что отвечает: группа блокирования, группа документирования, еще какая-то — их там сотни этих групп. Но как действовать в конкретной ситуации, этого нигде не прописано, их этому не учат. Везде [на первом месте] стоит силовой вариант противодействия вместо того, что можно сделать грамотно, культурно и очень красиво. Нас учили перед Олимпиадой 1980 года, группа у нас была — олимпийский отряд особого назначения — он состоял всего из 20 человек. Но эти 20 человек могли выполнять задачи против 300 человек противника без применения физической силы, грамотно, четко, вот какой был уровень подготовленности. У нас до сих пор СОБР и все подряд вспоминают эту группу, она была лучшая в стране. У нас тогда перед Олимпиадой было всего пять групп в Советском Союзе — и вот тогда была подготовка. Потом все это дело прекратили, поставили гриф «секретно», многих поувольняли, чтобы они не мешались, потому что слишком много знали. К сожалению, все пришло к тому, что имеем. Жалко!
[Иногда] меня приглашают отдельные подразделения для того, чтобы провести занятия перед какими-то возможными мероприятиями. Мы обсуждаем, как действовать в составе подразделений, как действовать в составе малой группы. Как правильно предотвратить действия возможного хулигана, как его задерживать. Например, пенсионер, которого не надо трогать, его можно убедить, подсказать, куда можно уйти. Как действовать с детьми, подростками в этих ситуациях. Потому что у нас, к сожалению, полиция может только одно: взять палку и ударить по голове — и то неправильно.
[Полицейский не должен] бить, кричать, угрожать. У нас при задержании (даже на видеозаписях, которые в интернете есть и просто тошно), как правило, кругом сплошной мат. Ну, что это такое? Если сами сотрудники полиции нарушают общественный порядок, то любой гражданин имеет право сопротивляться, потому что по закону сотрудник МВД не имеет права нарушать, а раз нарушает, значит, он не сотрудник МВД, может, переодетый в форме, значит, ему надо отвечать? И любой гражданин имеет право применять любые способы защиты от этого «преступника», одетого в форму МВД. Это если по закону подойти. А у нас что ни слово, то мат. Что это такое?!
С многими сотрудниками мне приходилось заниматься. Если командиры понимали, что им придется командовать подразделениями, со мной связывались — это была частная инициатива конкретных командиров. Причем, когда те же самые командиры ОМОНа узнавали, что командир батальона попросил провести занятие, он был наказан за это. Говорили ему: «Что это за ерунда, что вы частной инициативой занимаетесь?». Это постоянно так. Командирам ОМОНа после того, как их перевели в гвардию, вообще сказали — никакой подготовки чтобы не было самостоятельной, только та, что дают внутренние войска. Это с ног на голову все ставит. Заставляют людей выполнять конкретно поставленную задачу — стрелять, бить, колотить, а оперативная подготовка свелась практически на ноль. Только силовая, стрелковая, боевая — а она применяется только тогда, когда по-другому не можешь действовать, не можешь убедить, то, как правило, бьешь.
У нас сейчас практически все сотрудники силовых подразделений учатся боевой подготовке, которая направлена на травмирование противника, а не на его фиксацию или грамотное задержание без травм. У нас везде что сейчас? Бокс, кик-бокс и прочая ерунда, которая ничего хорошего не принесет в реальной жизни. А вот грамотных задержаний нет, нет боевых приемов, которые раньше в обязательном порядке изучались. Раньше, в 1980-х годах, любой практически сотрудник милиции обязательно должен был иметь разряд по самбо. Сейчас, к сожалению, везде только мешки, груши, палки, щиты — бьем, колотим, разгоняем, но это же неправильно. Это не показатель профессионализма, это показатель дурости. Это мое мнение такое личное.
Я вижу только ухудшение [ситуации с подготовкой сотрудников полиции]. Больше бьют и больше неправильно действуют, потому что хуже и хуже начинают их готовить в подразделениях учебных. И первоначальная подготовка, и академическая, с которой заканчивают университеты, гораздо хуже стала, причем намного хуже. Плюс та экипировка, которая начинает поступать — это хорошо, конечно, когда усиливают разные защитные экипировки, но она вся силовая. А раз такая экипировка есть, она должна использоваться. Значит, будут бить. Раньше стояли сотрудники милиции в плащах и фуражках, а сейчас – в бронежилетах, защитных касках. Конечно, они будут применять это.
Командиры, которым придется выполнять задачу, которую им поставит вышестоящее начальство, прекрасно понимают, что лучше все сделать без эксцессов, чем потом отписывать [объяснения] за неправомерные действия, по судам ходить. Они-то понимают это, низкие командиры, а верха их заставляют. Даже провокационно заставляют действовать полицию часто, и они вынуждены это делать.
Жестокость полиции измеряется на основе отчеты людей, которые испытали или видели это, а также присяжных, которые присутствовали на судебных процессах по делам о жестокости полиции, поскольку не существует объективного метода для количественной оценки применения чрезмерной силы в любой конкретной ситуации. В 1985 году только один из пяти человек считал жестокость полиции серьезной проблемой. Жестокость полиции зависит от ситуации: это зависит от того, сопротивляется ли подозреваемый. Из людей, опрошенных по поводу их рассказов о жестокости полиции в 2008 году, только около 12% считали, что они сопротивлялись. Хотя сами полицейские силы не поддаются количественной оценке, можно оценить жестокость среди представителей различных рас, полов и возрастов. Афроамериканцы, женщины и молодые люди чаще имеют негативное мнение о полиции, чем европейцы, мужчины и люди среднего и пожилого возраста.
Ваш капитан очевидность: соревнования веселее драки
После десяти турниров и пяти уличных драк стоит сказать, что разница между ними огромна. Очевидно, потому что любая драка начиналась с очень неприятных эмоций — неожиданного негатива в мою сторону от очередного персонажа. И уже после обмена ударами всегда остается адреналиновая волна, которая начинается во время противостояния, и не сходит еще долго после него. Нашим волосатым предкам она помогала долго бежать от саблезубого тигра или за вкусным мамонтом, но я-то не волосатый и не предок, и для меня это дополнительная нагрузка на психику. И как вишенка на торте, в дополнение к адреналину появляется сожаление — зачем я вообще пошел этой дорогой или связался с этим человеком.
В волне митингов против насилия, расизма и произвола полицейских, начавшейся 26 мая 2020 года в Миннеаполисе, штат Миннесота, участвовало от 15 до 26 млн американцев, благодаря чему эти протесты стали известны как крупнейшие за всю историю США. Поводом к их началу послужила гибель афроамериканца Джорджа Флойда, который скончался предположительно в результате удушья от постоянного давления во время задержания его офицером полиции Дереком Шовином.
В течение нескольких дней после этого протесты вспыхнули по всей территории Соединённых Штатов и распространились дальше: в течение июня они прошли в 2000 городов 60 стран мира в рамках антирасистского движения «Black Lives Matter», созданного в США ещё в 2013 году.
Большая часть протестов — мирные митинги, направленные против насилия со стороны полиции и расизма. Постепенно они стали перетекать в агрессивные бунты с присущими им мародёрством, разбоем, пожарами и жестокостью. Бунтующие разбивали стёкла, занимались вандализмом, врывались в здания, крали товар, устраивали поджоги при помощи бензина. Среди пострадавших от неуместной агрессии протестующих есть владельцы как крупного, так и малого бизнеса, ещё не успевшие оправиться от губительных последствий пандемии коронавируса.
К началу июня как минимум в 200 городах Америки ввели комендантский час и минимум 30 штатов призвали на помощь Национальную Гвардию. По данным Департамента полиции Лос-Анджелеса, по состоянию на 22 июня было задержано свыше 14 тыс. человек и как минимум 15 человек погибли в результате беспорядков.
23 августа семь выстрелов полицейских в спину афроамериканца Джейкоба Блейка на глазах у троих его детей спровоцировали новую волну протестов в городах Америки. Звёзды выступают в социальных сетях, а жители городов выходят на улицы с плакатами, лозунгами и коктейлями Молотова. Джейкоб по-прежнему находится в реанимации, но его состояние стабилизировалось.
Что значит сон по дням недели
В ночь с воскресенья на понедельник увидеть во сне бандита и испугаться – это знак сновидцу о том, что организм переутомлён и нуждается в отдыхе.
Задержать во сне бандита в ночь с понедельника на вторник – хороший сон для тех, кто настроен победить соперника.
Если в ночь на среду приснился бандит, а вы звали подмогу, то это знак того, что наступило подходящее время для принятия помощи со стороны.
Сон в ночь со среды на четверг, в котором привиделся бандит, предсказывает перспективы развития бизнеса, подсказывает верные решения в спорных ситуациях.
В ночь на пятницу сюжет с участием злоумышленника предсказывает сновидцу, какими будут его отношения с родными и друзьями.
Увидеть бандита во сне в ночь на субботу – тревожный знак для тех, кто наяву ввязался в сомнительные дела или запутался в отношениях с правосудием.
Сон в ночь на воскресенье рассказывает правду об эмоциональном и психологическом состоянии сновидца.
Увидеть злоумышленника и побежать в укрытие – это знак того, что за неделю накопилась усталость и нужно отдохнуть.
О жизни после и о страхе
Георгий Оганезов:
«У меня до сих пор сильный стресс от пережитого — не каждый день я попадаю в ситуацию, которая приводит к таким последствиям. Возможно, во мне есть страх того, что против меня могут возбудить уголовное дело — как сделали это с теми, кто выходил на митинг 27 июля.
После избиения на Чистых прудах меня задержали и отвезли в ОВД — на следующий день после того, как я оттуда вышел, я сменил место жительства. Сейчас я нахожусь не в России. После того, как я почитал в СМИ о том, что происходит с задержанными на митингах, мне захотелось, скажем так, немного себя обезопасить.
Мои жена и дочь остались в России, но переехали в другую квартиру — после того, как ко мне несколько раз приходили из полиции после ОВД. Искали, ищут. Поэтому я пока в Россию возвращаться не планирую — хотя мне жалко, что из-за меня могут дергать мою жену и дочку.
У меня нет вопросов к оппозиционерам, которые звали людей на митинги — каждый сам решает, куда ему идти. А выходить, конечно, нужно».
Максим Гришенков:
«30 часов общественных работ, которые мне дали, я еще не отработал, потому что мои защитники будут подавать апелляцию, если апелляция не пройдет, и мы опять проиграем, буду работать. Кем, не знаю. Ну я надеюсь, что не пошлют уран копать.
[Если заведут уголовное дело], буду надеяться на адвокатов и настроение судей. Может попадется хорошая судья — не та, которая запрещала «Телеграм». Меня судила та, которая его в России запретила. Она вела себя очень предвзято, ничего не хотела слушать, ничего не хотела видеть, она опоздала на два часа и не извинилась, как будто так и должно быть.
Обычно актер театра, кино и телевидения не комментирует политику, но в этот раз звезда «Мы из будущего», «Легенды No17» и «Викинга» решил сделать исключение. Актер дал развернутый ответ того, что думает о спецоперации, чтобы люди не восприняли как хайп. На его взгляд, началась катастрофа во всех смыслах. Козловский сказал, что любит Россию, но, по его мнению, истинный патриотизм заключается в решительности говорить правду и озвучил ее.
Так, в видении Данилы Козловского, наблюдается точка невозврата, которая проходит на танках в буквальном смысле этого слова. Он добавил, что молчал, когда ситуация зарождалась, потому что не осознавал, что происходит. Актеру стыдно, ведь никто ее не предотвратил мирным способом, и она 8 лет продолжала свое существование.
Оригинальное исполнение ролей в трактовке Лии Ахеджаковой нравилось всем. Она снялась во многих фильмах, разыгрывая на экране истинную боль, безудержное веселье и непонимание сегодняшней жизни. Ее персонажи всегда были людьми чудаковатыми и доверчивыми, чего не скажешь о ней самой.
Все истинные черты характера проявляются в человеке в экстремальных ситуациях. Невероятно было слышать, что эта маленькая и ранее доброжелательная актриса может с таким шквалом ненависти обрушиваться на россиян и правительство. Мало того, что она всячески осуждала политику страны, она еще все накопления переслала в адрес поддержки украинской армии.
Ей бы не мешало задуматься: куда пропадают миллионы и миллиарды долларов, которые идут на Украину из США и Евросоюза. И хочется ее спросить: почему же она не приняла близко к сердцу судьбу детей Донбасса и Луганска, которых бомбили чуть ли не каждый день в течение 8 лет?
Прайд-рейв, нападения радикалов и молчание полиции
Незадолго до этого, 30 августа, под зданием Офиса президента прошел митинг- рейв в поддержку ЛГБТ. Он проходил в формате рейва. Как и всегда, на нем присутствовали праворадикалы, которые пытались сорвать мероприятие. Однако больше внимания в этот раз привлекли не правые активисты, а полицейские, которые забрызгали перцовыми баллончиками журналистов, освещавших мероприятие.
Известно, что во время столкновений полицейских и праворадикалов, которые хотели пробраться к зданию ОПУ, один из копов напал фотокорреспондента «Апострофа», находившегося там по редакционному заданию. На корреспонденте были обозначения «PRESS», а на груди был бейдж с пресс-картой. Но при этом сотрудник полиции целенаправленно использовал газ против журналиста. Впрочем, по словам ЛГБТ-активистов, в этот раз полиции удавалось сдерживать правых – еще несколько лет назад на подобных мероприятиях правые вели себя более агрессивно, а полиция не всегда быстро реагировала на провокации. Активисты даже предполагали, что бездействие правоохранителей было намеренным.